Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

*Амстердам - вампфик

Название: Амстердам
Автор: Эль
Бета: Ларри
Фандом: ВХ по Райс
Время: где-то наши дни)))
Предупреждение: эксперимент хД

выкладывается по опрометчивой просьбе  Shantana. - бойся-2

~*~*~*~

Сумерки опустились на кроны величественных деревьев, словно растворяя в бледно-синем эликсире этих многовековых гигантов, поглощаясь самим их существом, делая лес мрачным и опасно тихим. Небо, ещё хранящее на себе тёплые прикосновения заката, всё же начало заливаться фиолетовой краской, будто закрывая тяжёлые веки на целую ночь. И только на кончиках небесных ресниц появляются яркие слезинки – звёзды – маленькие далёкие солнца, не способные причинить вред могущественному вампиру, наблюдавшему это погружение очередного дня в глубокий сон.

Он тоже прикрыл глаза, прислушиваясь к затихшему лесу. Безусловно, его чувствительное ухо улавливало не только ночные звуки, но и мысли и голоса людей, живущих в крупном городе неподалёку. Насколько же грубыми казались нарушающие спокойствие природы все эти жалобы, брань и мольбы, обращённые к тому, кого (вампир знал это точно, ну, или предполагал) нет. Он усмехнулся собственным мыслям. Сам он, даже будучи бессмертным и прожившим несколько веков, порой в исступлении взывал к Всевышнему, следуя укоренившейся человеческой привычке. Но разве существо, называемое Богом, допустило бы существование его самого и того, за кем он теперь охотился? Как было бы интересно поговорить с этим существом, доказать ему невозможность его же бытия, посмеяться над его творениями и, наверное, посидеть в одном из кабинетов небесной канцелярии. Ах, да, и задать главный свой вопрос: «Почему?»

Иногда вампиру представлялся Бог в виде старика, играющего в шахматы, как бывало Хайман и Арман. Только вместо фигурок у Господа, должно быть, души, да и соперником ему – сами его создания. Он смотрит своими выцветшими глазами с красной сеточкой расширенных от бесконечных саккадических движений сосудов, иногда поглаживает окладистую белую бороду морщинистыми руками, и всё следит-следит-следит. Его забавляет игра, сотворённая им реальность, и остановиться уже нет ни сил, ни возможности. Слишком заигрался.

О, да, эксперимент. Вампир и сам любил экспериментировать, создавать проблему и наблюдать за её решением, словно бы завязывать узел на тонкой золотой цепочке, а потом придумывать, как её распутать, не повредив крошечных звеньев.

Но пора остановить воображение и дать волю инстинктам. Жажда. Страшная жажда мучила его тело, царапала горло и туманила разум. Но не крови желал вампир, это было желание убийства. Уже давно он не нуждался в жертвах, однако ещё при жизни он был настоящим охотником, души убитых им волков когда-то давно в глухом лесу в одной из провинций Франции столкнулись с его духом в дерзкой схватке и слились навсегда, определив его дальнейшую судьбу. «Убийца волков», - восхищённо шептал старый вампир, подаривший настоящую смерть, продолжающуюся столетия.

- Le tueur de loups, - проговорил Лестат и двинулся к ночному городу. Сегодня он неожиданно для самого себя затянул длинные волосы цвета льна в низкий хвост, что делал крайне редко, как обычно надел тёмные очки, закрывающие пол-лица. На нём была коричневая кожаная куртка и синие джинсы. Подошвы ботинок едва ли касались земли, поэтому передвигался он бесшумно и быстро.

Через несколько минут вампир уже шёл по узким мощёным переулкам, освящённым грузными, словно тыквы, фонарями, такими же оранжевыми и тусклыми. Блики их скудного света играли в лужицах, оставленных, по-видимому, дневным дождём. Здесь пахло сыростью старинного города, видевшего революции и публичные казни. По этим улочкам ходили грубые крестьяне в деревянных кломпах и стучали каблучки атласных королевских туфелек.

Лестат остановился в тени кирпичной стены дома, перед тем, как выйти на ярко освещённый проспект, и вдохнул наполненный историей воздух. Как же здесь было хорошо! На мгновение ему показалось, что перед глазами проносятся те самые бунты, наполненные израненными и безудержно орущими бедняками, роскошные балы, на которых платья дам больше походили на выставленные в лавке кондитера свадебные торты. Ему даже показалось, что вот-вот проедет экипаж с цокающими по мостовой породистыми лошадями или какая-нибудь кухарка выльет ему на голову ведро помоев прямо из собственного окна.

Однако он забылся. Жертва ждёт его. И Лестат вышел из тени, и тут же шумная толпа подхватила его своим течением. Он огляделся и снова впал в состояние тихого восторга. Узкие, в три окна, домики с покатыми крышами тесно прижимались друг к другу, словно воробьи в морозный день. Некоторые из них были трёх и четырёх этажными, и смотрели на мир яркими окнами, словно бы комнаты были объяты пожаром. Тут и там были разбросаны кафе, заполненные вальяжными посетителями. Арки под гранитным мостом, эти огромные каменные рты, сквозь которые текут тёмные, похожие на густую кровь, воды, были также подсвечены рядом жёлтых лампочек. Рябь канала морщилась и размывала огни, отчего казалась украшенной бронзовыми брошками.

Вот он, его сегодняшняя жертва, ради которой Лестату пришлось перебраться на другой континент – мужчина средних лет, коренастый и приземистый. Он часто моргал и постоянно облизывал потрескавшиеся губы, как ящерица, то и дело убирая рукой сальные волосы неопределённого цвета с низкого лба. Лестату даже не хотелось читать мысли этого сумасшедшего. Мужчина быстрыми шагами направлялся в сторону ночного клуба, намереваясь совершить очередное насилие. Его привлекали девушки, одетые во что-то красное. Этот цвет действовал на него, как на быка на корриде. Красный. Красный.

Этот несчастный смертный считал, что это цвет разврата, налившихся кровавым соком органов, пульсирующих под его грязными пальцами. Он стремился проникнуть орудием возмездия в эту алую преисподнюю, тем самым изгоняя демонов блуда из своей жертвы. После совершения акта очистки мира от похоти, как считал несчастный, он забирал «сигнальную» тряпицу себе и любовно складывал в ящик под своей прогнившей кроватью.

Блестящие сверхъестественным желанием серые глаза Лестата налились кровью, а тело сводило от жажды и ощущения близости этого ублюдка, наполненного, как бурдюк, вкусной жидкостью. Он чувствовал, как движется кровь по его длинным венам, как сердце конвульсивно толкает божественный напиток по всему бокалу. Горячая кровь такого же, как и он сам. Только живого. Убийцы.

Выслеживая свою добычу, Лестат совсем потерял из виду окружающую обстановку, и, оторвавшись на секунду, услышал невыносимый грохот и даже чуть не оглох. Всадники апокалипсиса пришли по его проклятую душу?

Ночной клуб разрывался от громких басовых звуков, которые сложно было назвать мелодией. Лестат никогда не ходил по таким заведениям, опасаясь испортить своё эстетическое чутьё. Настигнув свою жертву прямо у поворота к главному входу в клуб, вампир приподнял его тело и заключил в свои смертельные объятия. Мужчина лишь коротко вздохнул от испуга. Послышался хруст костей, словно бы простой человек с силой сжимал в руке хрустальный бокал. Кровь сумасшедшего бешеными толчками вливалась в рот, посылая видения пустой и бессмысленной жизни убийцы, опустившегося с самого рождения. Город избавлен от тореадора.

Ох, эта человеческая кровь, как она волшебна! Весь его организм отозвался на поступление живительной влаги, впитывал, словно губка, сладкий напиток. Лицо Лестата преобразилось, на него легла лёгкая тень, похожая на поцелуй нежной пепельной розы. Что-то привлекло его внимание, и из-за эйфории он даже не понял, что это был за сигнал.

Вампир! Где-то здесь находился ещё один бессмертный. И, кажется, он его узнал.

Лестат, ради самого человеческого, что в нём было, - любопытства, – вошёл в клуб. Оглушительные ритмы обрушились на него, словно водоворот, затягивающий в свою воронку из сотни пьяных людей. Да, здесь ощущался запах алкоголя самой разной цены и аромат юной крови, жаркой и податливой плоти, сводящей с ума. Среди дёргающихся в танце смертных Лестат и обнаружил искомое. Красавчик с пепельными волосами, совсем ещё молодой вампир Дэниел стоял у края танцпола. Он танцевал, нужно отметить, потрясающе. Его белая кожа светилась под флуоресцентными лучами, но, по-видимому, этого никто не замечал. А мысли. В мыслях Дэниела был такой сумбур, что прочитать там что-либо интересное для себя не находилось. Он напоминал бесплатную газету бессмысленных объявлений, которую можно найти в любом ящике жилого дома.

Заметив Лестата, Дэни, счастливо улыбаясь и распахнув объятия, кинулся к нему через весь зал.

- Лестат! – кричал он в ухо по-английски, изумлённо и радостно, совсем как человек, - Что ты тут делаешь?

Молодой вампир, не удосужившись выслушать ответ, тут же потащил его в сторону. Лестату на миг показалось, что Дэни пьян – он спотыкался и глупо хихикал. Тогда он взглянул ему в глаза и испугался. Зрачки были расширены настолько, что голубой радужки практически не было видно. Неужели…

- Наркотики, - засмеялся Дэниел, - Арман! Ар-ман! Посмотри, кто к нам пришёл!

Тут только Лестат заметил развалившегося на диване Армана. Он полулежал с закрытыми глазами и шальной улыбкой. Как же он был прекрасен! Именно так, подумал Лестат, выглядел бы порочный ангел на картинах мастеров Ренессанса. Отпихнув Дэниела в сторону, чему тот не особо сопротивлялся, Лестат схватил Армана за ворот клетчатой рубашки и потащил в туалет. Удивительно, но сегодня он слышал все мысли этого вампира, без привычного занавеса. Но, по какому-то внутреннему сопротивлению, не стал их читать.

От чудовищного света электрических лампочек оба на миг зажмурились. Когда Лестат открыл глаза, Арман по-прежнему закрывал ладонями лицо, прислонившись спиной к белому кафелю, украшенному золотистым орнаментом. Сразу в нескольких зеркалах появилось отражение невысокой фигуры, прячущей лицо. Тут же ввалился Дэниел, раскрасневшийся и безумно хихикающий.

- Что это? – Лестат подошёл ближе к старшему и отдёрнул руки от лица. Заглядывать в эти карие глаза было бесполезно – слишком тёмным были они, чтобы и раньше увидеть точки зрачков.

- Наркотики, - весело повторил Дэни рядом.

- Но как?...

- На днях, точнее, ночах, - он хихикнул самому себе, - Мы прибыли в этот прекрасный город и нашли это чудесное место. Лестат, ты не представляешь, что мы обнаружили! Здесь процветает наркоторговля, причём, весьма серьёзными препаратами. Я охотился и забрёл в этот переулок. Кровь моей жертвы показалась мне странной на вкус – немного горьковатая. Я тут же вспомнил, как Луи рассказывал мне про твоё убийство – тебя ведь отравили полынью? Ну, так вот. Мне показалось, что я умираю. Я тут же помчался к Арману, но уже по дороге обнаружил, что впадаю в необычное состояние, эйфорию. Мне захотелось веселья, танцев, салютов!

- То есть, ты хочешь сказать, что наркотик действует на нас?

- Без сомнения, - донёсся бархатный голос Армана. Он высыпал немного белого порошка на мраморный столик у раковины, вытащил пластиковую карточку и, как это делают в дешёвых фильмах, втянул носом снежное вещество, - И не только через кровь, - он высокомерно улыбнулся, вздёрнув подбородок, показывая маленькие жемчужные клыки, и слизнул «снежинки» с верхней губы. – Попробуй.

- Зачем тебе это? От чего ты бежишь? – спросил Лестат, перейдя на французский.

Арман бросил короткий взгляд в сторону красующегося перед зеркалом Дэниела и опустил глаза:

- Каждому из нас есть от чего бежать, верно? Навязчивые мысли, постоянный контроль… Образы, хм, умерших. Ну, или, сгоревших. Хотя, может быть, живущих. И потом, не ты ли говорил, что в «жизни» нужно попробовать всё? – он ухмыльнуся, но тут же стал серьёзным. - Не суй свой любопытный французский нос куда не надо. Уходи! – на лице его отражалась глубокая грусть со смесью боли.

~*~*~*~

Выйдя из дверей клуба, Лестат быстрыми шагами направился прочь. Вся эта кутерьма вводила его в глубочайшее недоумение. Он, конечно же, помнил, как действует кровь нетрезвого человека на его организм: лёгкое веселье, несколько минут потерянной ориентации и извилистых тропинок на месте прямых дорог. Но он никогда не рассматривал смертную жертву в качестве проводника каких бы то ни было препаратов. Он вспомнил Клодию, маленькую белокурую принцессу-демона, которая догадалась до этого два века назад. Подумать только!

Лестат невольно проводил параллель между маленькой вампиршей и Арманом. Слишком рано они стали бессмертными, и в них обоих читалась поистине дьявольская жестокость в решениях, сверхъестественные вспышки эмоций. Дети-вампиры. Это по-настоящему страшно. Ведь такое неокрепшее духом существо вынуждено навеки метаться, так и не познав покоя. Вампиры не меняются со временем, а только укореняют и углубляют присущие им человеческие черты. Горькая правда. Но, с другой стороны, даже в этом мире неинтересно жить среди одинаково мудрых созданий, верно?

Улицы светились так, словно солнце, такое губительное для него солнце, разлилось в фонарях и окнах, как золотистое вино в хрустальных бокалах. Тут и там сновали люди, толпами и поодиночке. Этот город никогда не спит. Идеальный для жизни того, кому никогда не суждено умереть.

Лестат свернул в парк на набережной одного из каналов, где под раскидистыми душистыми липами и могучими клёнами сидели на лавочках влюблённые парочки. Словно воркующие голубки, они наслаждались друг другом, вливали в уши медовую ложь, жарко сжимали хрупкие пальчики. Так было, так есть и так, наверное, будет ещё очень долго.

Вампир облокотился на перила и взглянул на своё отражение в тёмной воде. Он, как никто другой, любил рассматривать себя, порой вызывая насмешки и возгласы со стороны других вампиров: «нарцисс». Ему это, естественно, льстило. Он распустил волосы, которые мягкой платиновой волной рассыпались по плечам.

Лестат вспомнил Дэниела, обладателя похожих, но коротких, волос. Арман знал, кого обращать. Этот малыш был прекрасен, но совсем ещё глуп. Тут же вспомнился тяжёлый взгляд его создателя. Арман совершенно не мог справиться с собой. Лестат даже покачал головой. Всё-таки он любил Армана. Хотя бы за ангельскую внешность.

~*~*~*~

Лестат ещё немного постоял в тени раскидистого клёна и пошёл вдоль освещённой яркими фонарями улицы. Город совсем впитал в себя все звёзды неба – над головой не было видно ни одной сияющей бусины Вселенной. Ещё немного, и он дойдёт до леса, где так уютно наблюдать за небесной россыпью и слушать тишину.

Из мечтаний его вырвал шквал рваных мелодий и ритмов. Хах, тоже клуб, похожий на тот, в котором он недавно нашёл Дэниела и Армана. Огромная коробка, напичканная смертными. Чувство жажды блеснуло в его голубых глазах. Усилием воли он подавил это разрушительное желание. Нужно было кое-что проверить.

Спустя некоторое время Лестат сидел на крыше одного из уютных домиков этого квартала. В поле его зрения находился тот самый клуб, в котором он и получил маленький пакетик белоснежного, как его кожа, порошка. Закусив губу и едва не раня её острыми зубами, вампир положил пакетик на раскрытую ладонь и принялся разглядывать. Перед глазами всплыл образ пошатывающего Армана с совершенно неконтролируемым потоком мысле-образов. Дэни, танцующий среди множества человеческих тел в безумном танце. Блеснувшая в руках кредитка и подрагивающие тёмные ресницы. Белые кристаллики над губой, исчезающие от прикосновения влажного вампирского язычка. Соблазнительного язычка.

Лестат аккуратно раскрыл пакетик и высыпал часть содержимого на тыльную сторону ладони. Предвкушение. Неужели он тоже сможет потерять контроль над собой? Снять напряжение, как говорят люди. Именно сейчас он понял, как долго не мог расслабиться, полностью, словно бы погрузиться в пенную тёплую ванну. На трубу дома сел сизый голубь и внимательно следил за действиями вампира, сверкая глазами и дёргая птичьей головкой.

Он поднёс руку к лицу и жадно втянул порошок. Мелкие частицы попали в нос, вызывая лёгкое онемение и… Он зажмурился изо всех сил и резко открыл глаза. Ничего. Никаких видений, даже намёка на приближающееся расслабление! Они что, просто решили устроить представление? Лестат мотнул головой и чуть не раскрошил черепицу.

Видимо, на бессмертных действует только выпитая кровь жертвы, обколотой героином или чем-то в этом роде. Или нет? Они морочили ему голову! Голубь заворковал, будто смеясь над ним, и тут же вспорхнул, обронив пару перьев.

Лестат выругался. И тут к нему пришла очаровательная, поистине бредовая, но такая интересная идея. Она сложила свои блестящие прозрачные крылышки и уселась Лестату на правое плечо, горячо нашёптывая план действий. Его лицо просияло, а в глазах появился хитрый огонёк. Едва не свалившись с крыши, он понёсся прочь из парка, словно одержимый сумасшествием. Хотя, так оно и было.

Дойдя до нужного места, он неловко поёжился. Времени оставалось мало – скоро рассвет. Небо уже раскрывало свой бутон, обволакивая город странной предрассветной заторможенностью. Говорят, в это время часто останавливается сердце. Час смерти. Лестат открыл хлипкую дверцу, и прозрачный воздух недавней ночи тут же сменился на запах едкой стерильной химии.

~*~*~*~

Очаровательную проститутку Лестат нашёл следующим же вечером. Та, завидев приятного молодого и судя по виду богатого, что было самым главным критерием, повесу, сразу кинулась ему в объятия. Её рыжие кудри были ужасно надушены самыми дешёвыми духами и облаком лежали на бледных веснушчатых плечах. Крохотное платьице цвета морской волны, облегающее тонкую фигурку, необыкновенно шло её похотливым зелёным глазам, но никак не могло стереть с лица гримасу порока.

Он повёл девушку в отель поблизости. Он ухмыльнулся красной комнате с таким минималистским решением в интерьере, и сразу припомнил своего недавнего горе-убийцу. Кроме огромной кровати, здесь были только низкий стеклянный столик и зеркала на потолке. Балкон, зашторенный тонким розовым тюлем, позволял шуму улицы заполнить пространство комнаты и с таким же успехом вынести наружу все звуки происходящего в номере.

Лестат разлил терпкое красное вино по бокалам и внимательно рассмотрел напиток со всех сторон, пока рыжая жрица любви опрокидывала его в себя. Они просидели больше часа; вампир смеялся её глупым шуткам и всё больше понимал, как эта смертная девочка отвратительна в своей безнравственности.

- И что такой красавчик делает в нашем захолустье? – заплетающимся языком спрашивала она на нидерландском.

- О, мадемуазель, этот город прекрасен.

Она усмехнулась, и её лицо преисполнилось едкого сарказма:

- Особенно для тех, кто не может его покинуть.

Когда она вышла «попудрить носик», он всыпал в её бокал горсть таблеток и, как ни в чём не бывало, продолжал улыбаться.

Через несколько минут он уже тащил её к лифту, одурманенную от лошадиной дозы лекарства, чтобы подняться на самый верхний этаж, в пентхаус. Хоть бы не ушли! Один точно был здесь, чутьё не обманывало.

Просторный холл, освещённый встроенными в потолок лампами, мягкий ковёр мятного цвета и такие же стены. Здесь не было множества дверей, как на других этажах, но была одна.

- Лестат? – Дэниел выглядел растрёпанным, словно только встал с постели… или из гроба. Взъерошенные волосы, светлая футболка и джинсы. Обычный вид вечного студента. Теперь точно вечного.

Он был крайне удивлён неожиданному визиту, да ещё и со смертной женщиной на руках. Ничего не понимающий, он распахнул дверь номера и разрешил им войти. Лестат уложил на диван свою подопечную, а сам сел рядом и принялся гладить её по голове, пристально глядя на бледного хозяина номера.

В комнате не горел свет. Белые стены контрастировали с чёрным полом и потолком. Вместо одной из них размещалось огромное окно, из которого открывался вид на светящийся, как рождественская ёлка, город с его яркими артериями улиц и тёмными венами каналов. В потолке, прямо над широкой кроватью, также было большое окно с необъятным тёмным небом, впускающее в номер серебристый лунный свет.

Дэниел был голоден, страшная жажда мучила его, и глаза были мутными. Спящая женщина будоражила его. Такая красивая и сочная, словно апельсин.

- Зачем ты пришёл? – нервно сглотнув, спросил он.

- Мне захотелось вас навестить. А где Арман?

- Ушёл по делам. А она, - он показал пальцем на лежащую девушку, - зачем?

- Знаешь, у людей принято приходит в гости с подарками. Вот тебе мой сюрприз. Хочешь её? – он провёл длинным белым пальцем по её румяной щеке и сжал рукой тонкую шею, ломая хрупкие позвонки.

Дэниел кивнул и, встав на колени, тут же прильнул к тонкому запястью женщины. Лизнув сеточку вен, он мягко прокусил кожу и закрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям и просматривая кадры короткометражки о жизни этой пойманной бабочки. Она вскрикнула во сне, но тут же забылась.

Притихший Лестат, затаив дыхание, наблюдал за молодым вампиром. Внезапно в холле раздался шум. Дэниел, сделав последний иссушающий глоток, отбросил руку девушки и попятился назад. Лестат со сверхъестественной скоростью скрылся из виду, почувствовав шаги за стеной.

Арман стоял на пороге. Что-то его настораживало в этой тёмной комнате. Он щёлкнул выключателем, и зажглось маленькое бра возле зеркала так называемой прихожей.

- Дэниел? Нам нужно серьёзно поговорить. Давно пора. Я уезжаю завтра, ты можешь остаться здесь. Как обычно, всё в твоём полном распоряжении.

Арман вздрогнул, когда знакомая фигура выплыла откуда-то из темноты и мягко, но настойчиво прижала к стене. Касаться своего любовника было одно удовольствие, тем более в эту, как предполагалась, последнюю ночь. Но что-то настораживало в поведении и обстановке.

- Что с тобой? Дэни?

Дэниел запустил пальцы в волосы Армана, сжал и оттянул назад. По-прежнему не понимая, чего от него хотят, Арман моргал и пытался прочесть в серых глазах хоть что-то, кроме затуманенного сознания. Дэниел прижал его к стене, подставляя белую, как бумага, шею.

- Нет!

- Пей, - шептал Дэни, ногтями расцарапывая себе кожу.

Из ранки тут же хлынул алый тягучий сок, пьянящий настолько, что Арман быстро сдался и жадно глотнул драгоценный напиток. Однако ему хватило и этого глотка. Всё тело трясло, как в лихорадке. Он прижался к Дэниэлу плотнее, языком вылизывая ссадину, аккуратно и заботливо, возбуждающе. Дэни запрокинул голову назад, тряхнув пепельными волосами, сверкнувшими в свете электрической лампы. Он слегка отстранился и дрожащими руками стал расстёгивать блестящие пуговицы чёрной шёлковой рубашки. Лестат длинной тенью скользнул мимо них и расположился в глубоком кресле напротив кровати. Его чрезвычайно забавлял этот эксперимент и всё, что должно было произойти.

Лунный свет падал прямо на поверхность мягкой постели, словно луч прожектора, только бережнее и таинственнее. Дэниел развернул Армана и повёл его к кровати спиной, по-прежнему пытаясь справиться с надоевшими пуговками. Наконец, чёрная ткань скользнула вниз, открывая поистине потрясающее зрелище. Широкие плечи, тонкая белоснежная спина, совсем юношеская, с рядом выпирающих позвонков и такими хрупкими на вид лопатками. Лестат разглядывал его, распахнув глаза и почти не моргая.

Ему вспомнилась их первая встреча в соборе Нотр-Дам, явление этого демона, переступившего порог святейшего места, как в свете тонких восковых свечей сияло его ангельское лицо, задумчиво-спокойное. Вспомнил его отчаяние, его злость и ярость, поистине дьявольскую, но так притягивающую к себе. Странное существо, обманывающее своей хрустальностью и глубокими глазами, манящими и жестокими, как воды канала в тёплую летнюю ночь.

Дэниел рванул ремень на себя, и тот с тихим щелчком и стуком латунной пряжки упал на пол. Приникнув к губам в жадном поцелуе, Дэниел мягко уложил Армана на спину на постель цвета шампанского. Золотисто-каштановые кудри разметались по простыне, чёрные ресницы прикрытых век дрожали. Лестат перевёл взгляд на белокурого вампира, который тяжело дышал от бурлящей в его венах отравленной крови. Он сдёрнул с себя футболку, и прядки прилипли к его окровавленному капельками кровавого пота лбу.

- Надо… – послышался сдавленный голос Армана.

- Я знаю, - твёрдо ответил Дэниел.

Совсем ещё молодой, всего-то чуть больше десятка бессмертных лет. Мальчишка, заваривший всю эту кашу с вампирскими биографиями. Хм. Из сбивчивого рассказа Луи Лестат так и не понял, как они решились на интервью – один на рассказ, другой на встречу со столь страшным и непредсказуемым существом. Случайность или выпавшая из широкого рукава судьбы карта? В последнее время подобные мысли часто посещали Лестата. Сознание того, что он сам творец своей судьбы, пошатнулось. Его «карьера» началась задолго до обретения Тёмного Дара, превращение стало лишь развязкой конфликта первого акта бесконечной пьесы. Всё тот же небесный шахматист мог предвидеть, что в одну из ночей он, Лестат де Лионкур, вампир, принц-паршивец, окажется в дорогом клубе Роттердама и станет наблюдать за совершенно абсурдной сценой – секс двух вампиров. Кажется, у людей это называется вуайеризм. Но неужели можно удержаться от созерцания столь завораживающей картины?

В момент проникновения Дэниел мотнул головой и вцепился в бёдра Армана, до крови пронзая алебастровую кожу. Арман зашипел, жмурясь от боли и накатывающего волной удовольствия. Они двигались плавно и медленно, словно в вальсе, два совершенных, сверхъестественных тела. Вдох – и они почти единое целое – стиснутые зубы, побелевшие ещё больше от напряжения костяшки пальцев, сжатая в ладони нежная ткань простыни; выдох – секунда, чтобы набраться сил для нового толчка, облизнуть пересохшие губы. Танец.

Но Дэниел не выдержал долгой пытки и скользнул вниз, упёршись локтями в кровать и почти прижимаясь к Арману. Он высунул язык и провёл длинную дорожку от пупка по мягкому животу, вздымающемуся солнечному сплетению, ямочке между фарфоровыми ключицами и трепетной шее прямо до острого подбородка. Прекрасное тело выгибалось навстречу ласке, сверкая в свете такой же любопытной зрительницы-Луны. Арман поймал его мягкие губы и припал, словно к горлышку бутылки с живительной влагой, словно к багровой ране на теле жертвы… Они кусали друг друга до крови, хватая и словно отбирая воздух. Арман царапал спину Дэни, вонзая ногти в плоть и сгорая от чего-то давно забытого. Лестат закусил указательный палец зубами, почти не моргая.

Движения стали более рваными, резкими. Из горла Армана вырвался тихий стон, и он откинулся на простыни. Лестат слышал его дыхание, сводящее с ума, переходящее во всхлипы. Арман сильно зажмурился и начал судорожно хныкать. Да, из его глаз по образовавшимся морщинкам катились крупные пунцовые слёзы. Он прижал к себе Дэниела как можно крепче, пачкаясь в его крови, поддаваясь и сжимая бёдрами разгорячённое тело. Ближе. Быстрее. Ещё быстрее. Арман метался в объятиях вампира, словно жертва, рыдал, захлёбываясь, в голос. В своей смертной жизни Лестат не видел ничего подобного и никогда такого не испытывал. Происходящее заворожило его. Громкие стоны рвали тишину на части, накаляли её обрывки и сгорали вокруг в чудовищном невидимом пламени. Невидимом, но вполне осязаемом.

Лестат видел, как задрожали тела, вмиг умолкнув. Вздох облегчения, и Дэниел рухнул на кровать рядом со своим любовником, покрывая беспорядочными поцелуями влажную кожу. Арман свернулся, словно котёнок, и прижался спиной к груди Дэниела. Так они лежали, восстанавливая дыхание и ясность мысли.

~*~*~*~

- Ещё один подобный фокус, и я тебе голову оторву, - спокойно произнёс Арман, застёгивая накрахмаленные манжеты белой рубашки. Из невозмутимого выражения его лица невозможно было выловить ни одну эмоцию, как Лестат ни пытался. – Ты знаешь, я не шучу.

- Вряд ли, конечно, тебе это удастся. Но, скажи: неужели тебе не понравилось? Мне не хватило камеры, чтобы заснять это на плёнку и любоваться холодными зимними вечерами.

- Даже не думай.

Лестат хмыкнул и впал в задумчивость.

- Уезжаешь?

Арман кивнул.

- Думаешь, бросит?

Снова кивок.

- Я никогда не строил иллюзий на этот счёт, - он окинул взглядом по-прежнему лежащее обнажённое тело прекрасного Дениэла, который всё никак не мог прийти в себя. – Да и.. мы ещё встретимся.

Он улыбался, и Лестат не смог не поддаться его очарованию. Демон в обличие Ангела, самого порочного ангела на земле.

~*~*~*~

Ах, как же прекрасна была эта ночь! Воздух, принесённый с водной поверхности, приятно ласкал лицо своими нежными прикосновениями. Кондиционированный воздух отеля не шёл ни в какое сравнение с этими запахами города на множестве каналов. Лестат сделал глубокий вдох, раскинул руки в стороны и шумно выдохнул. Да, определённо эксперимент удался. Но он не был уверен, что хочет его повторить – уж слишком много было ошибок в его бессмертной жизни. Жаль, что он не понял настоящей реакции Армана. Удалось ли его разозлить, или же, наоборот, оказать ему услугу поставить точку в этих путаных отношениях. Он слишком был околдован кудрявым ангелом, чтобы ненавидеть его. Что до его безбашенного создания – пусть сам живёт, не маленький уже. Однако Арману всегда нравились блондины. Забавно.

Мощённая булыжником дорога, ведущая к огромному порочному городу. Городу, который никогда не спит, цепляющийся за свою историю и забывшийся в затуманенных зельями умах. А здесь так тихо и красиво, хоть и почти не видно звёзд. Лестат ощущал, как густая чернильная мгла кладёт свои мягкие руки ему на плечи, обволакивает с ног до головы, словно прячет в складках своего платья из тёмного бархата, прижимает к себе, как заботливая, но строгая мать заблудшего любимого сына. Яркие глаза вспыхнули двумя звёздами в чёрном океане и потухли. Исчез.

~*~*~*~

fin

@темы: вампиры, сказки

---

*оно должно быть здесь

28.07.2011 в 01:56

Пишет  Даумантас:

..ну и что бы не заканчивать день на совсем уж грустной ноте
Рыжулька:

+2

аще немного

Почти вампирши:

+2

далее

Почти пин-ап:

+2

ссылка

Барышня "Серебряного века":

+8

ссылка

Навка:

+8

ссылка

Алиса?

+7

ссылка

Просто ах!

+4

ссылка

На сеновале))

+2

ссылка

Что-то мне в ней сильно не нравится... и все-таки не удержусь:

+3

ссылка

Дама с собачкой:

+2

ссылка

И вновь ах!

+5

ссылка

Ммм...

+6

ссылка

Вах!

+4

ссылка

Почти стим:

+6

ссылка

Стим? Или дизельпанк?

+6

ссылка

И чуточку клюквы вдогонку)

Клюква))

и там еще немного про наяд и сатиров))

@темы: корсеты

---

*Листья…

Разорвите меня на осенние листья,
Разбросайте по городу под ноги всем.
Пусть растопчут ботинки наивные мысли.
И, наверно, тогда и не будет проблем…

Вы развейте меня густо-белым туманом.
И дышите, дышите, Д Ы Ш И Т Е со мной.
Обниму и закрою глаза вам руками.
Что ты видишь за этой слепой пеленой?

Вы оставьте меня первым лучиком света.
Я вползу к вам с утра сквозь окно на постель.
Задушите меня вы тяжёлой портьерой
Запретите касаться рассветом людей…

А хотите, я стану и краской, и кистью?
Нарисую вам счастье и радужный мир?
Нет?.. Порвите меня на осенние листья
И прочтите над ними чужие стихи…

20.09.09

@темы: стихи свои

---

*My tourniquet

Название: My tourniquet
Автор: Эль
Бета: Ларри
Фандом: ВХ по Райс
Жанр: ангст, наверное)
Персонажи: Мариус/Арман
Время: событийно помещается в середину второго тома (Вампир Лестат)

писалось как проба пера) на вот эту песенку))) выкладывается по опрометчивой просьбе  Shantana. - бойся

Tourniquet

Спасение (перевод мой, сильно литературный)
I tried to kill the pain / Я пытался убить боль,
But only brought more / Но сделал ещё хуже.
I lay dying / Я лежу, умирая
And I'm pouring crimson regret and betrayal / Тону в отчаянном раскаянии и предательстве
I'm dying praying bleeding and screaming / Умирая, я умоляю, истекаю кровью, кричу
Am I too lost to be saved? / Неужели я не могу быть спасён?
Am I too lost? / неужели я потерян навсегда?

My God, my tourniquet / Мой Бог, моя жизнь
Return to me salvation / Спаси мою душу
My God, my tourniquet / Мой Бог, моя жизнь
Return to me salvation/ Спаси мою душу

Do you remember me / Ты помнишь обо мне,
Lost for so long / Которого потерял так давно?
Will you be on the other side? / Ты будешь против меня?
Or will you forget me? / Или забудешь совсем?
I'm dying praying bleeding and screaming / Умираю, умоляю, истекаю кровью, кричу
Am I too lost to be saved / Неужели я не могу быть спасён?
Am I too lost? / неужели я потерян навсегда?

My God, my tourniquet, / Мой Бог, моя жизнь
Return to me salvation / Спаси мою душу
My God, my tourniquet, / Мой Бог, моя жизнь
Return to me salvation / Спаси мою душу

My wounds cry for the grave. / Мои раны просят о смерти
My soul cries for deliverance. / Моя душа молит о спасении
Will I be denied, Christ? / Ты отвергнешь меня, Христос?
Tourniquet / Моё спасение
My suicide / Моё самоубийство

© EvaneScence

POV Лестат

– Если бы только мы могли побыть вместе хоть еще несколько ночей! – воскликнул он. – Мы могли бы спокойно обдумать все, что произошло. Но моя любовь останется с тобой навсегда. И постарайся не забывать то, что я говорил тебе. Когда мы встретимся вновь, у нас будет множество тем для разговоров… – Он вдруг замолчал.
– В чем дело, Мариус?
– Скажи мне правду: ты жалеешь о том, что я нашел тебя в Каире и привез сюда?
– Как ты мог подумать об этом? Я жалею только об одном: о том, что уезжаю. А вдруг я не смогу найти тебя снова, или ты не найдешь меня?
– Когда придет время, я непременно тебя найду. И помни: у тебя всегда есть возможность позвать меня так же, как ты звал меня прежде. Когда я услышу твой зов, то ради того, чтобы на него ответить, преодолею такие расстояния, какие никогда не стал бы преодолевать по собственной воле. В нужный момент я непременно откликнусь на твой зов. В этом можешь не сомневаться.
Я лишь молча кивнул. Мне хотелось сказать ему так много, но я не в силах был вымолвить ни слова.
Мы долго стояли обнявшись. Потом я повернулся и начал медленно спускаться к морю. Я ни разу не оглянулся и думаю, что Мариус понял почему.
© «Вампир Лестат», Энн Райс


POV Мариус
- А если я позову?
Ветер усиливался, грозя разразиться бурей. Эти слова, произнесённые так тихо, что только вампир мог их услышать, показались очередным завихрением стихии, шелестом пышной морской пены. Так бывает. Местные смертные говорят, что это призраки – девушки, сбросившиеся со скалы из-за несчастной любви. Но я никогда не верил в привидений. Бесконечное воображение может довести человека до чего угодно, вплоть до разговоров с цветочным горшком или лилиями в саду.

«Показалось», - подумал я. По крайней мере, надеялся. Слишком много было в этом мираже тяжёлого для меня. По этой причине закрыл глаза, чувствуя, будто растворяюсь в чёрном прибое, раскачиваюсь в такт волн и поднимаюсь к густым тучам. Я не чувствовал рядом никого, не слышал чужих мыслей, не хотел этого, позволяя ветру играть с волосами, его холодные пальцы перебирали каждую прядку, словно наполняя особой силой. Морские брызги попадали на лицо и приятно леденили недавно согретую новой жертвой кожу.

Но, всё же, что-то знакомое заинтересовало меня, захотелось оглянуться. Я открыл глаза и немного повернул голову влево. Сердце вмиг забилось в груди, словно пойманная в сети рыбка, а сам я на секунду потерял возможность дышать. Передо мной стоял Он, моё создание, моё личное проклятие, мой вечный крест. Каштановые волосы разметались и хлестали по щекам – ветер дул ему в спину. Однако юное лицо, ставшее ещё прекраснее с момента нашей последней встречи, нельзя было не узнать. Его белый сюртук в контрасте с воротником чёрной шёлковой рубашки, ярким пятном сверкал на фоне густо-чернильного неба, порывы дёргали ткань так, что казалось, будто он парит в воздухе. Он стоял, опустив голову, и был похож на ребёнка, сотворившего редкую шалость, который переминается перед родителем и не желает признавать своей вины за содеянное. Вот оно, настоящее привидение – призрак моего прошлого.

- Амадео… - сорвалось с губ и улетело куда-то в надвигающуюся бурю.

Он посмотрел на меня прямо, и вновь виновато опустил взгляд. Его тёмные глаза казались настоящей сапфировой бездной, куда глубже пропасти, находящейся в шаге от меня. На его лице я увидел бесконечную печаль и колебание. Однако выражение нетерпеливого гнева исказило все его черты.

- Так что? А если я позову, ты придёшь, мой господин? Навестишь ли меня, когда буду просить о помощи? Ответь, – язвительно повторил Арман, стараясь перекричать ветер. В его голосе звучали нотки горькой обиды. Мне показалось, он даже поклонился. Ветер швырнул эти слова прямо мне в лицо так, что я снова отвернулся и прикрыл веки. Воздух, наполненный запахами соли и мёртвой рыбы, морской воздух. Я дышал, наслаждаясь каждым вдохом, впитывая бриз, словно в первый и последний раз стоял на этом берегу.

Я не ответил. Всполохнувшиеся жгучим огнём давние переживания и чувства охватили меня, сжигая разум, как лёгкие шёлковые занавески. Но это было не больше, чем воспоминания, которые вскоре должны были обратиться в пепел.

- Пошли в дом, - наконец, крикнул я и двинулся в сторону замка по узкой скалистой тропе.

Арман следовал за мной, словно послушный ученик, заложив руки за спину и глядя себе под ноги. Я обдумывал, что скажу ему, как объясню, что заставило меня скрываться от него. Ведь именно за этим, вероятно, он пришёл. Как же меня мучила эта неспособность читать его мысли! Хотя я и говорил Лестату, что стараюсь приблизиться к человеку в отношении жестов и манер, но в данном случае это было мучительно. Слова вертелись на языке весь путь до массивных дверей, но, когда мы зашли, и ветер уже не мешал нам говорить, фразы рассеялись. Впервые за несколько веков чувствовал себя настолько нервным. Осознав это, я постарался взять себя в руки и придать лицу выражение холодности.

- Зачем ты пришёл?

- Я хочу поговорить.

- Не думаю, что нам есть о чём.

В воздухе отчётливо ощущалось напряжение.

Мы прошли в кабинет, в котором ещё вчера я добродушно беседовал с Лестатом и рассказывал ему историю своей жизни. Здесь пахло воском, морем и жасмином, создавая поистине чарующий аромат. Эти несколько ночей, подаренных мне Лестатом, дали понять, насколько я одинок. Однако я не мог предположить, что следующим моим собеседником станет именно Арман – тот, кто меньше всего подходит на эту роль.

Он, задрав голову вверх, с детским любопытством разглядывая комнату, расписанный потолок и стены особенно привлекли его внимание. Я зажёг ещё несколько свечей. При их мягком, подрагивающем от сквозняков, свете его каштановые волосы казались золотистыми, опутанные дьявольскими нитями. Он сел на стул напротив и напряжённо уставился на меня. Теперь нас разделял массивный стол красного дерева, заваленный рукописями на разных языках мира, картами и современными газетами.

Совсем не изменился, думалось мне. Только кожа стала белоснежнее, а в глазах появилось больше жаркой злобы. Хотя, это мог быть временный эффект. Из задумчивого разглядывания меня вывел его нетерпеливый голос:

- Почему ты бросил меня? – спросил он, пристально глядя мне в глаза.

- Бросил? Арман, в произошедшем нет моей вины. Я виновен лишь в том, что слишком рано сделал тебя бессмертным. Иногда мне кажется, что я должен был позволить тебе умереть…

Арман опустил глаза, и густые тёмные ресницы отбросили тень на щёки. Сердце моё сжалось – сейчас он, как никогда, был похож на покинутого всеми ребёнка. Но Арман тут же нахмурил брови, так, что морщинка пролегла у него на переносице, и разъяренно посмотрел на меня. Глаза его были красными, подобно рубинам, и плескались в кровавых слезах, грозящих вот-вот пролиться. Мне подумалось, что эти алые ручейки могли бы прожечь ему кожу, как серная кислота. Но я спокойно продолжал:

- Я отнял у тебя жизнь, не дав до конца насладиться ею. Конечно, как ты помнишь, я пытался ускорить этот процесс…

- Таская по борделям? – насмешливо перебил он меня.

- И это тоже. Я не думал, что всё так обернётся, не предполагал, что ты станешь настолько безжалостным и бессердечным. Я не понимаю тебя, не приемлю твоих поступков и убеждений.

Он вмиг подскочил и опёрся руками о стол. Тут я заметил, что серебряные запонки его сюртука – искусно сделанные маленькие розочки. Я поднял голову и посмотрел на него снизу вверх. За тёмными решётками ресниц бесновался по-настоящему адов огонь. И я, казалось, чувствовал этот жар на себе. Но на лице моём по-прежнему оставалась маска непроницаемости.

- Это ты мне будешь говорить о бессердечии? – зашипел Арман. - Ты, который оставил меня одного наедине с этим жестоким миром?

- Ты сам, - стараясь сохранять спокойствие, произнёс я, - решил, что я тебе не нужен. Ты остался с теми, которые сожгли нашу школу, которые убили твоих братьев и пытались убить меня. Ты поверил им, поверил собственным иллюзиям, уверовал в них. Ты бил поклоны собственному разрушению. Это страшно, Арман.

- А что мне оставалось? Мне было больно, невыносимо больно, ты даже не можешь себе представить, что я чувствовал, глядя на языки пламени, съедающие всё, что было смыслом моей жизни. Меня поглотила темнота, мне не хотелось жить. Я шептал, а, может, кричал твоё имя в безумной агонии, пока Дети Тьмы мучили меня расспросами и пытками. Они затыкали мне рот и резали тело ножом. Я лежал, изнывая от жажды, боль внутри сводила меня с ума. Голова затуманилась. Я помню, что почти утопал в собственной крови. Мне хотелось умереть, я никак не мог смириться с тем, что тебя больше нет. Тебя, моего учителя, моего господина, моего Бога, - Арман осёкся, но продолжил, - Дети Тьмы расспрашивали, где находятся Те, Кого Следует Оберегать. Я не знал, и в тот момент понял, насколько ты не доверял мне. Понял, что ты никогда меня не любил так, как своих неизвестных мне идолов. Последователи Сатаны помогли мне, вернули к жизни. Они всегда были рядом, в отличие от тебя. Ты знал, что я жив! Знал ведь?

Я коротко кивнул.

- Знал и позволил мне страдать?! Ты бросил меня, как надоевшую игрушку, - тихо добавил он и повернулся ко мне спиной.

- Я был не нужен тебе, - ответил я холодно. – Когда я решил отыскать тебя, то нашёл среди сатанистов. Арман, как ты мог? Это же то, против чего я тебя учил! Первобытное общество безумных фанатиков. Зверские обычаи ввели меня в состояние глубочайшего непонимания. Не в этом суть бессмертия, Арман. Ты должен был проживать жизнь за жизнью, чувствовать время и всё, что окружает тебя, наслаждаться своим... проклятием.

Он метнул на меня болезненный взгляд:

- Так ты знал, где я, и не появился? – пробормотал он.

Я задумался и взглянул в окно. Там началась настоящая буря, волны шипели и бились о скалы, разлетаясь тысячами брызг, собираясь по каплям снова и ударяясь о камень с новой силой. Мне стало вдруг невероятно жаль его. Жаль, что он так и не понимает, что я ему говорю. Ничего не изменилось. Я вспомнил Лестата и пожалел, что пришлось прогнать его так рано. Арман стоял прямо, словно проглотив стальной прут, и вздёрнув подбородок. Он представлялся мне каменным утёсом, о который бьются волны разума. Бьются и отступают, поняв, что все их попытки пробить непробиваемое – тщетны. Мой милый мальчик. Да, я был виноват в том, какова его жизнь сейчас. Но не я один. Слишком ошибся.

Тут произошло то, чего я никак не мог ожидать. Арман коротко вздохнул и бросился на меня. Словно дикий зверь, он вцепился руками в мою одежду, обнажил острые клыки и припал к шее. Я почувствовал резкую боль, и тут же оттолкнул его с такой силой, что он отлетел и ударился о противоположную стену, разбив при этом вазу со свежими розами. Моему недоумению не было предела. Арман лежал в луже воды, осколков и опавших алых лепестков. Кажется, поранил ладони о шипы и стекло.

Я коснулся пальцами шеи. Ему удалось оцарапать меня, кровь ярким потоком струилась из раны. Неожиданный гнев затопил меня, ослепил, я кинулся к Арману, схватил за грудки, намереваясь выместить свою ярость. Он поднял на меня глаза, и я тут же отпустил его. Столько боли мне ещё не приходилось видеть. Он упал на колени и уронил голову на грудь.

- Спаси меня, - произнёс он тихо. Кровавые разводы испачкали его лицо и костюм. Огромные глаза молили о спасении.

Я зажмурился, сражаясь с нахлынувшими на меня чувствами. По-моему, даже сжал ладонями голову.

- Мариус, - позвал меня тихий голос. – Мой господин, позволь мне быть с тобой, позволь любить тебя. Я не хочу, не могу жить один, спаси меня.

Я почувствовал его пальцы на своих плечах. Он мягко заставил меня опустить руки и нежно слизнул кровь из царапины. Не сделав ни единого глотка, он отпрянул, а потом легко коснулся моих губ. Вкус его поцелуя был солоновато-металическим из-за крови и морских брызг.

- Спаси меня, - шептал он, покрывая поцелуями моё лицо, - Мой господин, - прижимаясь всем телом, - Ты помнишь меня? Помнишь, как привёл к себе в дом, как ласкал и любил. Неужели ты забыл своего маленького ученика? Мариус, ты всё, что у меня осталось, Моя жизнь, Мой Бог.

Его слова отрезвили меня, и я жёстко оттолкнул его.

- Ты хочешь, чтобы я стал очередным объектом твоего поклонения? – с неудержимой яростью прошипел я и отвернулся к стеклу окна. Буря улеглась, небо светлело – скоро рассвет – Уходи! Уходи, Арман, я больше не хочу тебя видеть.

Дверь едва слышно хлопнула. Я оглядел комнату, в ней никого не было. Я подоёл к маленькому окну. Из-за горизонта пролились первые размытые краски утра. Я старался успокоить душу и дышать глубже. Нежнорозовый смешивался с холодно-голубым. Рваные тучи сгустками цвета тёмного индиго неторопливо плыли над кромкой воды. Морское небо, оно не такое, как на земле. Плоское, словно расписанная херувимами керамическая тарелка. Нужно изобразить нечто подобное в святилище, чтобы Энкил и Акаша полюбовались такой красотой. Глаза у меня уже начинали слипаться.

И тут сквозь проём окна на фоне разгорающегося рассвета я увидел Армана, стоящего на краю обрыва. Ещё шаг, и он упал бы в бездну. Забыв обо всём, я кинулся к нему.

Арман стоял, глядя прямо на горизонт, туда, где вот-вот должно было вынырнуть жёлтое солнце. Первые бледные лучи обжигали ему кожу. Я окликнул его.

Он повернулся, и на его лице сияла безумная улыбка.

- Мой господин! Мариус! Я… Ты слышишь? – он смеялся, по его щекам текли кровавые слёзы. – Ты всегда был для меня единственным богом! Неужели я не достоин спасения своей проклятой души? Неужели всё утрачено? Неужели я навсегда потерян для тебя?! - он вдруг стал серьёзным и внимательно посмотрел на меня. Потом снова расхохотался и раскинул руки в стороны. - Я люблю тебя, Мариус!

Теперь его тонкая фигура напоминала распятие, а раненые ладони и влажные кудрявые волосы на ангельском лице делали его ещё более похожим на Христа.

- Господи, неужели ты отвергнешь меня?! – крикнул он небесам, поймал мой взгляд, горько улыбнулся и спиной упал вниз со скалы.

Мне показалось, сердце моё рухнуло вслед за ним. Во мне давно не проявлялось ничего человеческого, но тогда мной овладел настоящий страх и ужас. Я думал, что он разобьётся о камни или погибнет, ударившись о воду.

Тогда я с невероятной скоростью побежал вниз. Я взглянул на горизонт: небо переливалось ярким турмалином. Солнце уже слепило и жгло мне глаза, кожа болела от света. Арман тонул. Он даже не пытался сопротивляться бурлящему изумрудному морю, которое тянуло его в свои объятия. Оранжевые блики побежали по морщинистой поверхности океана, превращая его в подлинную преисподнюю. Арман на секунду вынырнул, вскрикнул и тут же ушёл под воду. Всё это почему-то жутко напомнило мне пожар в моей школе. Я терял его. Не раздумывая, я снял свой сюртук, бросился в воду и поплыл за ним. Арман тонул. Мне пришлось нырнуть уже довольно глубоко. Похватив его одной рукой, я с трудом смог вынырнуть на поверхность. Вытащив его на берег, на руках понёс в склеп, прикрывая собственным телом от смертоносных лучей. Арман дышал, но находился в обмороке, не то от того, что нахлебался воды, не то от того, что уже наступило утро.

Мне пришлось уложить его уже спящего в свой саркофаг. Подумав, лёг рядом с ним и задвинул крышку. Он был прекрасен и похож на дремавшего ангела, такого, с которого я когда-то писал фрески на стенах венецианских соборов. Он не знает, но некоторые похожие на него нарисованные создания украшали комнаты этого замка. Я не мог определить, что чувствую к нему сейчас, но падая в океан забвения, одними губами прошептал:

- Спи, мой Амадео.


Следующие несколько ночей мы были вместе. Много говорили, охотились бок о бок, любовались бескрайним океаном и бесконечным небом. Я впитывал глазами это пространство всех оттенков синего и ощущение близости. Мне нравилось наблюдать, как Арман выбирает себе жертв.

Однажды мы спустились к доку, куда, как мне было известно, причалил корабль местных пиратов. Бухта была наполнена шумом прибоя и людской бранью, раздававшейся из дешёвых кабачков на набережной. Разбухшие от сырости доски на пристани скрипели, едва держась на каменных сваях, оплетённых различными водорослями и ржавчиной. Я взглянул вверх. Над нашими головами чистое небо тёмного бархата было усыпано мириадами бриллиантов-звёзд, наблюдавших за нами; а луна, этот огромный кварцевый шар, наша постоянная спутница, пролила в океан своё серебряное молоко, и теперь мы любовались этой лунной дорожкой. В лунном свете лицо Армана, расслабленное и радостное, безо всякого напряжения, выглядело совсем юным и очаровательным.

Деревянные двери старого бара распахнулись, выливая на пристань тусклый жёлтый свет и громкий смех. Грузный высокий моряк с бутылкой рома, был вдребезги пьян и, по-видимому, вышел на пирс проветриться. Я облокотился о перила так, чтобы тень стоящего рядом судна скрывала меня. Подкравшись к пирату, словно кошка, Арман без единого звука прокусил огрубевшую от соли и палящего солнца кожу. Из горла мужчины вырвался слабый стон. Крепко удерживая жертву, Арман аккуратно из его сосудов густую кровь, терпеливо глотая драгоценную жидкость и набираясь сил. Мужчина обмяк и бухнулся на дощатую поверхность. Арман вернулся ко мне, и я обнял его одной рукой. Его слегка шатало, а на лице играла хмельная улыбка. Он взглянул на меня, облизнулся и прижался ещё крепче.

Спустя несколько часов я сидел на узкой софе, а он лежал рядом, согнув ногу и положив голову мне на колени. Запах ночных фиалок таял вокруг. Слова нескончаемым потоком лились с бледных губ Армана, звуки бархатного голоса обволакивали пространство, а мне доставляло огромное наслаждение молча гладить его по волосам, перебирая вьющиеся тёмные пряди, как это было сотни лет назад.

- Как ты нашёл меня?

- Мариус… имя такое… морское… - пробормотал Арман задумчиво, - Интересно, кем бы я стал, если бы татары не увезли меня из родной семьи? – разглядывая высокий потолок, произнёс он.

Я на секунду задумался.

- Возможно, ты продолжал бы писать иконы, сидя затворником в четырёх стенах наедине с церковной свечой. Стал бы послушником при православном монастыре, потом монахом… Спокойная жизнь верующего. Святые мученики, иконы, обряды, мессы. Славяне верят гораздо больше европейцев. Уклад их жизни располагает к послушанию и страху перед Богом.

- Ты так убежден, что мне нужно во что-то верить, чтобы жить?

- Полностью, - я улыбнулся, стараясь скрыть глубокую грусть.

- А тебе? Ты ведь веришь в Тех, Кого Следует Оберегать. Кто они? Где находятся? – он приподнялся на локтях, заглядывая мне в глаза.

- Тебе не следует об этом заботиться, Арман. Когда-нибудь ты узнаешь сам.


Мы гуляли, наслаждаясь видом моря, спорили о чём-то несущественном. Арман тянулся за поцелуем, и я отвечал ему. Холодные губы, покрасневшие от крови морских разбойников, были необыкновенно мягкими и нежными, словно лепестки ириса. В порыве страсти мы неосторожно ранили губы друг друга острыми, как бритва, клыками. Тоненькая алая струйка очерчивала совершенный подбородок, а я слизывал её языком, заставляя Армана запрокидывать затуманенную голову назад.

Мне нравилось смотреть на него, когда мы сидели на песчаном берегу. Луна определённо любила Армана больше остальных. Лёгкий жемчужный оттенок бледной кожи завораживал меня. Звёзды, на которые он глядел, отражались в его огромных тёмных глазах, передавая свой таинственный блеск. А тёмные волосы казались почти чёрными. Я любовался им, как картиной удивительного мастера, случайно ожившим изображением, так внезапно сошедшим с полотна в мою жизнь.

С трудом оторвавшись от созерцания прекрасного рядом, я мечтательно смотрел в глубокое тёмно-фиолетовое небо, необъятное, вечное. Я подумал, что оно, должно быть, очень старый вампир. Оно пьёт наши души, которые тянутся к нему всем своим существом. И мне вдруг захотелось протянуть к нему руку и обмакнуть пальцы в небесную чернильную кровь, почувствовать её вкус во рту. Я взглянул на бледное лицо-луну этого огромного вампира, закрыл глаза и поцеловал Армана в холодный висок. С этим демоном я совсем схожу с ума.

Иногда Арман брал в руки кинжал из дамасской стали с узорчатой золотой рукояткой и рисовал им длинные узоры на моих плечах, спине, груди. Как белое полотно от прикосновений тонкой кисти, вобравшей карминовой краски, вся моя кожа трепетала от уверенных неторопливых движений. Лицо Армана светилось незнакомым мне безумием, а потом нежностью, с которой он, подобно маленькому котёнку, вылизывал порезы. Я морщился от саднящих царапин и прилива удовольствия. Я снова ощущал себя человеком под его своеобразными ласками, душа моя пребывала в состоянии блаженства, впервые за многие тысячелетия.

Когда он засыпал, уткнувшись носом в моё плечо, я мыслями всегда возвращался к Ним. После дерзкого поступка Лестата, я ни разу не заглянул в святилище Акаши и Энкила. Это тяготило меня. Я сильнее прижимал к себе Армана и засыпал. Но беспокойные видения не оставляли меня и во сне.


На следующий вечер я долго убеждал Армана в том, что ему следует поехать и проверить, как идут дела в Театре Вампиров.

- Они справятся без меня! На их взгляд, Мариус, меня давно пора сжечь, отрубив перед тем голову! – взбешено расхаживал по комнате Арман.

- И всё-таки, они считают тебя своим предводителем, как бы то ни было.

- Я не хочу уезжать, - умоляюще смотрел он на меня и по-детски улыбнулся.

- Арман, послушай, - спокойно произнёс я. – Во Франции мятежи и беспорядки, революционеры настроены решительно против монархии. За это время, пока тебя не будет здесь, ничего не изменится. Посмотришь, всё ли в порядке в театре, и вернёшься, - я старался придать голосу как можно больше лёгкости.

Он кивнул.

- У меня неважные предчувствия, - пробормотал он так тихо, что я не решился сказать что-то ещё.

В ту же ночь мы прощались. Мы долго стояли обнявшись. Он улыбался и не хотел уходить. Арман снова и снова прижимался ко мне, улыбался и махал рукой на прощание. Наконец, мы расстались.

Я наблюдал, как судно огромной водоплавающей птицей удалялось от берега. Чувства внутри путались, но в голове уже созрел чёткий план действий. Прошедшие ночи вдвоём вспышками всплывали в моей памяти.

Увидев, как его галера скрылась вдалеке, я тут же вошёл в святилище, закрыл саркофаг богов и вытащил его из подземелья. Через час я покинул этот остров навсегда.

- Прости, Амадео, - прошептал я ветру, так любовно ласкающему мои волосы.


POV автор

Вернувшись в замок на таинственном острове, Арман обнаружил лишь пустые комнаты. В предметы и мебель находились на своих местах, но казались совершенно осиротевшими. Тишина звенела в ушах, давила на плечи и сжимала сердце. Он пытался разорвать её криком, криком ярости, криком отчаяния. Его разъярённый и отчаянный зов отражался от бездушных стен, теряясь эхом в пространстве. Стулья, зеркала, вазы китайского фарфора – он рушил всё на своём пути, рвал книги и топтал цветы. Лепестки укрывали пол плотным ковром и напоминали палитру художника. Словно загнанный и раненый зверь, он метался по замку.

Устав, Арман сполз по стене спиной на каменный пол, и так тихо сидел, обняв колени руками. Вихрь мыслей носился в его душе, комом застревали слова в саднящем от криков горле. Непонимание. Обида. Ненависть.

На следующую ночь Арман убил всех детей в рыбацкой деревеньке на этом островке. Он оставлял мёртвых девочек и мальчиков в их белоснежных постелях, пока утром родители не находили их остывшие тела. Жертвы выглядели почти прозрачными, невесомыми, как морская пена, а в маленьких пальчиках сжимали алую розу, лепестки которой так похожи на кровь… Настоящие ангелы.

I am too lost to be saved / Я не могу быть спасён

I am too lost / Я потерян навсегда

Конец

@темы: вампиры, сказки

---

*Ни дня без Каулитцев - у каунедели диманш))))

Пятница?


Пятница))))))))))



День просто обязан быть прекрасным! (любимый фотосет )


Ждём вечера

Аллес

запись создана: 01.09.2011 в 22:00

@темы: Tokio Hotel

---

*14

[J]~A_Perfect_Lie~[/J], м-м-м, как я люблю такое сочетание букво-звуковпривет)))
по какому случаю?)


у меня по-прежнему лето на улице/Лето в голове и почти закат))) располагайся)

@темы: honeys, 30 seconds to Mars

---

*образное мышление

Red-haired queen

@темы: Rouge-addicted

---

*Ни дня без Каулитцев - ДР...

А я.. я желаю братьям найти своё место в жизни)

01.09.2011 в 16:15

Пишет  SolarEclipse:

01.09.2011 в 15:57

Пишет  _allegator:

Золото мое)

@темы: Tokio Hotel

---

*Ни дня без Каулитцев - С днём рождения!!!!!!!!!!!!!!!!

Mit dem Geburtstag!!!

Каулитцам сегодня (1 сентября) 22 года оО
удивительно)))

@темы: Tokio Hotel

---

*Ни дня без Каулитцев - фюнф, простигосподи)))

Среда, середина рабочей недели

Хотелось бы:


но

Поел, запил, нарядился и на работу


ах, да -

Спецом для мёрзнущей Венис


у меня, канеш, есть другие варианты Но раз Вы в объятиях морфейских одеял - грейтесь Мачей)))))))

кто ещё не знает, где кто

*ноу комментс*

запись создана: 30.08.2011 в 21:15

@темы: Tokio Hotel

---

*Ни дня без Каулитцев - фиррр

Загадываю хороший день, удачный и быстропроходящий до вечера))))

Молодой Чарльз Ксавье. Немецкий вариант


Ну и... для всех, кому холодно уже сейчас - Томше согреет)))

И вы хотите мне сказать, что они - не очень?))))))))))))))



Ну, что, вам ещё не нравятся Кау?

запись создана: 29.08.2011 в 21:26

@темы: Tokio Hotel

---

*лисий пост

В преддверии осени, смотри на эту прелесть)

Симпатичные и загадочные зверьки)))


Cute - cuter - fennec fox by *woxys on deviantART

Необыкновенно эмоциональные)))))))

Terezka, the flying fox by *woxys on deviantART

Fox by ~viridis-somnio on deviantART

@темы: Rouge-addicted

---

*Ни дня без Каулитцев

Чтобы день был хороший)

Модель твинсов: для офиса. Сколько мыслей было этим манжетам и белым рубашкам - один из главных фетишей)


И более мобильный вариант (у моего брата такая же повязка есть, да )

И вечер)
Хочется сегодня чего-то.. в стиле барокко, угу)))

запись создана: 28.08.2011 в 23:19

@темы: Tokio Hotel

---

*13

(благо, не Фолмонд - подумала Эль )

 Newmoon, здравствуй)))
Что привело и почему осталась?)))
Целых три вампира тебе, ага - боятся света и надевают чёрное с красными ремешками.. в зависимости от статуса, да)))))

@темы: honeys, 30 seconds to Mars

---

*Ни дня без Каулитцев, genau so

Суть флэшмоба: Отметившимся выдаю персоналию, как-либо в моем мозгу с ними связанную.
Отметившиеся гуглят/рисуют 14 фото/кадров/артов с этой персоналией и постят в своем дневнике по картинке два раза в день (утром и вечером) в течение недели. Под заголовком "Ни дня без *вставить имя*".

Пишет  [PaperCut]:

27.08.2011 в 08:13

[L]L&L[/L], двум моим любимым и наглым племяшкам...двух братьев Каулитцев соответственно

URL комментария

ничонезнаю, это будут фотосессии))))))

Ранее

Guten Morgen, ein)))

Поскольку сегодняшнее утреннее настроение - нежность... и мы ещё спим..
кадры потрясающе откровенной фотосессии с позиции любви.. брата к брату (Oliver Mark photoshoot)

Guten Abend! ein
Мне не хватает... прикосновений. Препятствия - стёкла, особенно - мнения. Пальцы к холодной и гладкой поверхности... Хочется тёплой заботливой нежности

Guten Morgen, zwei

Старенькие, но такие откровенные фото... М-м-м, таким я его люблю до сих пор))))))))))

и няшный добрый задиристый мача ^_^


Gute Nacht, zwei
Ночи сегодня, но-чи)))

запись создана: 27.08.2011 в 09:44

@темы: Tokio Hotel

---

*HB, dearS

А сегодня День Рождения у моей подружки!... и у Андрея Пежича

@темы: картинки и гифки

---

*осенью...

Мех, толстые чулки, цвет...

old fashion sex. by ~lifedeath13 on deviantART

сложная гамма чувств и тканей... и как-то сразу - осенью) Люблю её, слышу шуршашие шаги) неважно, что в наш город она приходит позднее, заглянув в каждый уголок страны и быстро, видимо, устав, сворачивает всё это дело в серость дождей. Пусть... У меня будет своя осень.. через С, Е и Н

be my autumn by ~cat-woman-amy on deviantART

@темы: игра в слова

---

*друг

Ох, как бы я хотела с тобой по магазинам, ммм *кусает губы*
Но сегодня, благодаря утренней визуализации, день нежности и маленьких слабостей, превращающихся в большую гадость, но сейчас, после их совершения, об этом не думается)))
Русость снова загнана в угол, поближе к генератору зла - мозгу)))
С вот таким видом - - пропали фисташки и прочие ореховые... ну да ладно)))

Помнится, думала я на тему "Друг как звук") вот что получилось:
Друг - существо бесполое. И я не придаю негативной окраске такой трактовке. Другом может быть и девушка, и юноша. Подруга - это уже определённо женское создание, отчего значение целостного понятия Друг меняется.
Друг, согласно буквам, раскладывается на четыре составляющих:
Д - душа;
Р - рука;
У - ум;
Г - голос.
По этапам. Душа. Настоящий друг, опираясь на видение господина Б.Молко, зовётся soulmate - товарищ по душе. Он soпереживает и soчувствует, становится частью души. Души как кусочки паззла. Soulmates never die - говорит нам всё тот же Молко. Друг живёт вечно, в душах своих друзей... И не даёт, что правда - то правда
Рука - символ помощи. Друг - помощник. Помогает как материально, так и духовно, держит за руку невидимо, но ощутимо.
Ум - друг разделяет интересы, либо принимает их. Друг знает, насколько вы там стукнуты, готов осмыслить проблему, взять её в голову. Умы друзей варят одни грибы и курят одну траву, товарищи! - образно и утрированно, оф коз)))
Голос - образный символ коннекта, обмена информацией. Смс, айсикю и пр. - голос, зашифрованный в виде букв...

вот так вот)))

трек дня:

@темы: игра в слова, музыка, would you like a cup of tea?

---

*У.У.У

Страшная вещь - визуализация. Ноосфера - это огромное существо, которое слушает и переваривает информацию, оно живое, а потому способно отвечать на запросы. И выбирать себе проводники. Ноос посылает так называемых муз, которых нужно уметь поймать за хвост и правильно использовать. Иногда они ловятся сами. Нельзя запрещать им говорить - это чревато, например, творческим кризисом, кризисом семейным - духовными, в основном. Необъективно считаю, что водолеи являются, если не любимцами Ноос, то явно её постоянными просителями А потому.. прошу всем такое вот утро. Никаких чёрных полос - это вчерашний день, товарищи

авгУстовское сУбботнее Утро

проснуться рядом и почувствовать рядом, коснуться сонно-тёплой кожи - это фетиш, да)

пройтись на цыпочках по жутко холодному полу

чтобы раскрыть шторы.. может быть)

и даже заварить чай... этим утром никакого кофе) зелёный чай..

и утренний свет золотисто-топлёно вольётся в спальню и на кухню

и говорить - шёпотом, чтобы не спугнуть сон и маленькое счастье, по-французски

потому что за окном...

утра вам

@темы: игра в слова